Недавний инцидент с обвинением народных депутатов Розенблатта и Полякова в причастности к незаконному янтарного бизнеса очередной раз показал наболевшую проблему, суть которой заключается в том, что наличие в Украине янтаря, вместо прибыли, оборачивается для государства убытками.

И проблема здесь не только в коррупции или отсутствия законодательной базы. Есть еще другая проблема. Нужно понимание того, что янтарь, как и рыбка в известной сказке, бывает «большой» и «маленький». Кстати янтарь, как и рыбу, на Полесье вылавливают одними и ты мы же сачками. Не верите? Побывайте на разработках!

На месте упомянутых народных депутатов, знакомый с горным бизнесом специалист наверняка усомнился бы реальности предложений зарубежной компании в инвестициях в разработку месторождений янтаря в Украине. Ведь зарубежные компании, перед тем как принять решение о финансировании серьезного проекта, нанимают квалифицированных экспертов, которые непременно доложили бы о том, что по данным Государственной службы геологии и недр Украины, месторождения янтаря в Украине практически отсутствуют.

В частности, по состоянию на прошлый год государственным балансом учтено три месторождения янтаря – Клесовское, Владимирец Восточный и «Свободное». Первые два предоставлены для промышленной разработки – одно государственному предприятию, другое коммерческому. Месторождение «Свободное» – ранее разрабатывалось государственным предприятием. Позже, им же, а потом и местными искателями, признано не интересным.

Все остальное, на что в такой жестокой борьбе выдавались и аннулировались разрешения – то участки лесов полей и болот, на которых разрешено искать янтарь – так называемые «специальные разрешения на геологическое изучение, в том числе опытно-промышленную разработку» янтаря – при условии, что он там есть, чего никто не гарантирует. И еще несколько участков, на которых, по желанию владельцев таких разрешений, запасы янтаря оценены путем умножения его содержания в поднятых из отдельных скважин проб на площадь, охваченную предоставленным разрешением.

Конечно, отрицать наличие месторождений янтаря, кроме трех упомянутых выше, было бы разумно, хотя бы учитывая сотни и тысячи несанкционированных рудников, и тонны изъятого янтаря только по дороге в таможню.

Получается, что месторождений янтаря почти нет, а самого янтаря полно. Разве это возможно? Вполне возможно и примеров таких много. Достаточно вспомнить золотую лихорадку на Аляске, изумрудные копи Бразилии или старательские артели на Колыме. Конечно и на Аляске и на Колыме есть разведанные месторождения золота со значительными запасами, которые в течение десятилетий разрабатываются горно-добывающими предприятиями. Но таких месторождений единицы среди сотен и тысяч мелких шахт или россыпей, которые разрабатывались золотоискателям.

И даже в Советском Союзе, при всем пренебрежении к мелкому  предпринимательству, было разрешено старательский способ добычи золота. Почему? Потому что было понимание того, что большая часть золота находится в мелких залежах, промышленная разработка которых, включая строительство карьеров, дорог, обогатительных фабрик и другой инфраструктуры, будет убыточной. В те времена средства на освоение месторождения золота выделялись при условии доказанной наличии на месторождении – то есть на одной конкретной области – не менее 10 тонн золота. А такие участки встречаются не часто.

Суть месторождения в том, что на небольшой площади при большой концентрации сосредоточено большое количество полезного ископаемого – достаточное для того, чтобы окупить все расходы, связанные с его освоением, начиная со стоимости земли, затрат на строительство карьера, обогатительной фабрики, дорог, коммуникаций и заканчивая рекультивацией земель. При этом конкурентоспособность горному предприятию обеспечивает именно незначительное  количество или отсутствие месторождений с такими же высокими или лучшими показателями.

Однако на месторождениях, любого вида сырья, сосредоточена лишь незначительная ее часть. Значительно большее его количество распылено в мелких, еще более мелких залежах и просто в горной породе. Например, золото содержится даже в морской воде, но несмотря на значительное его общее количество в просторах океана, никто не спешит его добывать.

Известно, что на одно большое месторождение приходится примерно десяток средних, на одно среднее – десяток мелких, на одно мелкое – 10 рудопроявлений или проявлений (небольших участков с промышленным содержанием полезного ископаемого, но недостаточными для промышленной добычи запасами), на одно проявление – десяток аномалий – мест с высоким содержанием полезного компонента.

Таким образом, наличие, например, в поисковой скважине зерен или обломков янтаря – это янтарная аномалия, или вероятность 1:10 выявления янтарного проявления или 1: 100 выявления мелкого месторождения или 1: 1000 открытия среднего месторождения.
Соответственно, вероятность найти янтарь, в пределах территории его распространения, относительно высока, но найти его в промышленной концентрации – то есть рудопроявление – вероятность на порядок ниже. Но это еще не месторождение. Вероятность найти мелкое месторождение, экономическая целесообразность разработки которого будет несколько сомнительной – меньше в 100 раз, а среднее, то есть экономически надежное – в 1000 раз.

В пределах янтарной территории – север Волынской, Ровенской, Житомирской областей – можно найти тысячи мест добычи янтаря. При этом, по меньшей мере на 90% таких разработок добыча прекращена самими же искателями янтаря, постольку их дальнейшее расширение оказалось бесперспективным. Так же и относительно размеров янтарных разработок – более 90% из них площадью до 1 га, несколько процентов достигают до 10 га. То есть с точки зрения горной науки это рудопроявления или в лучшем случае мелкие месторождения, запасы каждого из которых можно оценить ориентировочно в пределах первых тонн, соответственно суммарная стоимость янтаря составит до $ 10 млн, а прибыль – $ 1-3 млн. Что как бы и немало, но недостаточно для организации промышленной добычи со всей надлежащей инфраструктурой и техникой.

Но статистика всегда подтверждается. И среди этих сотен и тысяч мелких залежей есть настоящие промышленные месторождения средних и крупных  размеров, о чем свидетельствует, например, компактно отработаная площадь около 100 га в Олевском районе между селами Шебедиха и Рудня-Замысловецкая, где добыча продолжается. Запасы янтаря на этой площади составляли ориентировочно 100 тонн, что по действующей классификации соответствует среднему или крупному месторождению. К сожалению их никто не подсчитывал, как и то, что там осталось.

Нужно также понимание того, что действительно промышленные рентабельные для разработки месторождения расположены там, где их создала природа, а не там где удается договориться с местными властями или получить землю. А также то, что их количество и площади не такие уже и значительные и на каждое такое месторождение приходятся сотни мест с находками янтаря и мелких рудников и сотни тысяч гектаров площадей, которые можно считать перспективными для выявления месторождения, но в приделах которых на самом деле перспективной может оказаться только одна сотня гектаров.

В природе чудес не много. Если, например, запасы природного газа России (48 трлн.м³) кажутся слишком большими по сравнению с Украиной (1,1 трлн.м³), разделите их на 30 – соотношение площадей государств – внесите поправку на то, что в Украине почти 30 лет разведкой никто не занимается и убедитесь, что все более-менее справедливо. Поэтому не следует ожидать, что настоящие промышленные месторождения янтаря у нас будут, как ни в одном государстве, везде и в неограниченном количестве, или хотя бы даже там, где под них создаются специальные коммунальные или коммерческие предприятия.

Поиски и разведка месторождений янтаря дело не из дешевых и продвигалось медленно даже во времена удовлетворительного финансирования до развала Союза. Теперь в большинстве своем считают, что поисковые работы это лишние расходы, начинать надо с разведки, а еще лучше сразу по добычи на конкретном участке. Такой подход действительно может быть оправданным, вот только вероятность этого, как было сказано выше где-то на уровне 1 до 100 или 1 до 1000.

Но мы рисковать любим, особенно государственными средствами. Чего не скажешь о зарубежных инвесторах. Для них, купленная за янтарные доллары дядей Колей с Дубровицы б/у BMW, даже с новой пристройкой к дому, не является надежным подтверждением экономической целесообразности финансирования янтарного бизнеса в Украине.

Янтарная проблема требует своего решения. Геологической службой Украины для этого не сделано почти ничего. Несравненно большую работу провели жители Полесского края. Именно они открыли, хотя при этом и почти отработали, наверно самое большое из известных в Украине месторождение янтаря в Олевском районе, десятки мелких месторождений и тысячи проявлений. Это тоже важная информация и ее следовало бы использовать. И именно это, а не материалы геологических исследований, стало причиной янтарной лихорадки на всех уровнях.

Важно понимать, что есть янтарь «маленький» – то есть мелкие залежи, хотя иногда достаточно богатые, разбросанные на большой территории, промышленная разработка которых вряд ли будет рентабельной, но они могут разрабатываться, а точнее уже разрабатываются, кустарным способом местным населением. И есть месторождения янтаря, где на небольшой площади сосредоточены запасы в сотни тонн, что дает возможность организовать промышленную добычу и обогащение и, при необходимости, привлекать средства инвесторов – это уже «большой» янтарь.

Поскольку промышленное освоение месторождений требует значительных средств, о «большом» янтаре можно будет говорить только после того, как его запасы будут надежно подтверждены материалами геологических изысканий.

К сожалению, сегодня государство не может предложить инвесторам такие материалы. Поэтому в ближайшей перспективе можно рассчитывать разве что на «малый» янтарь кустарной  добычи.